О параноидальном засекречивании в СССР

Мы достаточно часто слышим едкие замечания нашей либеральной публики о тотальном или параноидальном засекречивании в СССР. Мол, в СССР даже количество выпущенных сапог могло быть засекречено.
Про сапоги не буду говорить, но приведу один небольшой пример. Надеюсь, что никто не будет спорить с тем, что энергетическая система всё-таки достаточно секретный объект, потому что знание устройства этой системы позволяет при необходимости обесточивать большие регионы и промышленные предприятия в случае военных действий или террористических актов. А также просто позволяет понять, где находятся те или иные крупные потребители энергии (иными словами - стратегические объекты).
Как вы думаете, что за фотография вынесена в начало? Это фотография из журнала “Огонек” 1958 года. В журнале описывалось бурное развитие Урала. И была приведена фотография центральной диспетчерской Уралэнерго в Свердловске. Вроде бы с заретушированными надписями, чтобы не выдать секретов.
Но советскую прессу читали не только советские граждане. Но и иностранная разведка.
Далее несколько цитат из интереснейшего рассказа, оригинал которого можно найти на сайте ЦРУ
А перевод взят тут , хотя переводов этого рассказа в интернете много. Но я решил еще раз обратить ваше внимание на него, потому что наверняка не все его знают. А он важен с точки зрения понимания, как одна фотография может рассекретить целый энергетический комплекс.

Однажды в августе 1958 года Чарльз В. Ривз показал фотографию центральной диспетчерской Уралэнерго в Свердловске, которую он нашел в июльском номере «Огонька». Он отметил, что в Boston Edison Company он управлял генерацией и передачей электроэнергиииз такой же диспетчерской.

Чарли был рекомендован в ЦРУ, в отдел ядерной энергетики, президентом NEES (New England Electric Power Company) из-за его профессионализма и лингвистических способностей. Ему было поручено собрать данные по генерирующим мощностям и линиям электропередачи в окрестностях известных и еще не разведанных советских атомных объектов, для того чтобы определить потребление электроэнергии на этих объектах.

Урал рассматривался как самый важный регион атомной промышленности.

<...>

Панель на стене из фотографии «Огонька» была похожа на схему основных электростанций, с линиями передачи и подстанциями потребителей – вся информация, необходимая для управления энергосистемой региона. Чарли предположил, что та штука, которую мы ищем, а именно распределение источников электроэнергии по атомным объектам, на самом деле лежало перед нами, на этой фотографии.

<...>

Чарли потратил три месяца на то, чтобы убедиться в понимании всех деталей этой схемы, и еще два месяца после этого, чтобы отработать все предположения и гипотезы. Позже он говорил, что использовал около сотни ссылок из советских газет и технических журналов, 4 отчета различных делегаций, 11 POW reports и около 25 фотографий местности. Конечно, эти цифры могут быть и скромнее, в том смысле, что он, возможно, запрашивал только самые важные сведения, но это показывает, какое огромное количество деталей ему нужно было собрать воедино для достижения цели.

Ему несколько раз улыбнулась удача. Во-первых, в журнале «Электрические станции» № 12 за 1948 год он нашел краткий отчет трехдневной конференции в Москве, в котором был изложен общий план электрификации Урала. Он фанатично следовал этому плану, как если бы он был официальной документацией этой самой электрификации, и в итоге оказался прав. Во-вторых, в 1958 году в СССР вышла книга в честь 40летия Уральской энергетической системы – «Энергетика Урала за 40 лет», которая содержала много полезной информации и не в последнюю очередь заслуживающую доверия схему Уральской энергосистемы в 1945 году.

<...>

Таким образом, в апреле 1959 года Чарли смог с уверенностью показать, что энергообеспечение Верх-Нейвинского завода по обогащению урана составлялло1000 мегаватт, плюс-минус 15 процентов, что было примерно половиной от энергообеспечения комплекса Oak Ridge в США. Энергопотребление плутониевого реактора в Кыштыме он оценил в 150 мегаватт плюс-минус треть. До 100 мегаватт, повидимому, потреблялось неизвестным комплексом около Нижней Туры на севере.

Заметьте, что кроме восстановления по фотографии схемы энергообеспечения, сотрудникам спецслужб удалось определить, что есть некий объект, которые потребляет большие мощности. Естественно он заинтересовал разведку.

Чарли получил подтверждение своих выкладок в течение года, что вообще в разведке случается редко.

В июле 1959 года U-2 сфотографировал Нижнюю Туру и Верх-Нейвинск (Кыштым был закрыт облаками). Чарли оказался прав насчет подстанции у Нижнетурьинского комплекса, который оказался заводом по производству ядерного оружия. Верх-Нейвинский газодиффузионный завод имел подстанции, очень похожие на те, о которых догадывался Чарли. Его мнение, что точки рядом с линиями ЭП представляли собой коммутаторы, а не трансформаторы, оказалось правильным, а также оправдался его подход к оценке энергопотребления по ЛЭП и электростанциям, а не по подстанциям.

Детальное изучение снимков с U-2 показало, что оценка энергопотребления Верх-Нейвинска была превышена всего на 10 процентов – очень впечатляющий результат, который был «вытянут» из фотографии.

Говорите, параноидальное засекречивание? А я скажу, что наоборот - допустили серьезнейшую утечку, хотя секретили и секретили. Но недосекретили.